В субботу, 20 марта, Юлия Ольшевская вернулась домой от родителей, подошла к маркерной доске, где написано «Жду Сережу 84», и исправила «84» на «89». Столько дней её муж Сергей Ольшевский, финансовый директор Пресс-клуба, находится под стражей. Обвинение ему предъявлено в связи с соучастием в уклонении от уплаты налогов в особо крупном размере.
«Вашу маму задержала финансовая милиция. Пресс-клуб попал под пресс»
Сергея задержали в декабре. С тех пор друзья семьи зовут Юлию женой декабриста. Она не возражает, за мужем, говорит, готова следовать даже на край света, хотя, уточняет, в данном случае «лучше его ко мне». Юлия — айтишница. На прошлой неделе она немного приболела, поэтому на несколько дней мама позвала её к себе. Близкие очень хотели о ней позаботиться.
Юлия и Сергей поженились три года назад и живут за городом: минутах в тридцати от Минска. Их прихожую до сих пор украшает небольшая ёлка. По традиции Сергей убирает новогоднее дерево 8 марта. В этом году он немного просрочил, шутит жена и ждёт, когда супруг вернётся и всё доделает.
С тех пор, как муж под стражей, жизнь его жены сильно изменилась. Девушка «перебралась» с «удалёнки» в офис, стала ходить на тренировки и даже звонить местному почтальону, уточнять, нет ли для неё писем.
— Нельзя просто сидеть и ждать. Чтобы ожидание не стало привычкой, я завела много других привычек. Сейчас я стараюсь реагировать на происходящее так, как бы это сделал Сергей. В письмах муж просил нас отнестись к ситуации, словно он в командировке. Да, это вынужденная командировка, но так нужно, — говорит Юлия, эти слова она произносит очень спокойно, хотя большую часть интервью чуть сдерживает слёзы. — Для него важно, чтобы с близкими все было хорошо, чтобы мы продолжали идти к намеченным целям, пусть пока и без него.
По образованию Сергей учитель математики. Работал в ГрГУ имени Я. Купалы, Министерстве образования. В 2015-м ушел из ведомства, занялся своими IT-проектами и преподавал в частной школе. В начале 2020-го он впервые попал в Пресс-клуб. Ему понравилось и мероприятие, в котором он участвовал, и люди, с которыми познакомился.
— Сергей стал интересоваться проектами организации. У них как раз стартовала Академия Пресс-клуба, и нужен был куратор направлений. У мужа есть ИП по оказанию образовательных услуг, и он предложил свою кандидатуру, — возвращается к тем событиям Юлия. — Сергей горел новым делом. Это заметили и в команде, и позже позвали его в Пресс-клуб на должность финансового директора. Начал он в сентябре, а 22 декабря его задержали. Считайте, закрыл испытательный срок.
До Нового года оставалось совсем немного. Ольшевские обсуждали, какие подарки подготовят близким, и ждали праздников. Утром 22 декабря они договорились, что приготовить на ужин, и Юлия, которая в тот момент была на «удалёнке», провела Сергея на работу. Днём она его набрала, хотела узнать, как дела. Он ответил, что очень занят, и предупредил: «Я перезвоню, а то у нас плохо работает интернет».
— Когда он набирал ещё раз, у нас был созвон с коллегами и я не могла ответить. Тогда он написал: вроде бы задержали Юлию Витальевну (Юлию Слуцкую. — Прим. TUT.BY). Я стала ему перезванивать, но трубку муж не поднимал. Возможно, в тот момент к ним в офис уже пришли, — вспоминает Юлия. — Машина у нас одна на двоих. В тот день на ней уехал Сергей, поэтому я собралась на маршрутку. Только накинула пальто — к дому подъехал черный бус. По территории побежали люди. Я поняла: приехали с обыском.
Когда в дверь постучали сотрудники и сообщили, зачем они здесь, Юлия попросила разрешения позвонить на работу (чтобы не волновались, куда она пропала), родителям (чтобы об обыске они узнали от неё, а не из новостей) и адвокату. Отец Сергея, который живёт в Гродненской области, тут же выехал к невестке.
— Силовиков интересовало рабочее место мужа, техника и документы. Смотрели они по всему дому — в крупах, в пакете с пакетами и даже в духовом шкафу, который мы ещё не открывали, — делится наблюдениями Юлия, отмечая, что всё проходило прилично. — Всё это время я спрашивала: «Где мой муж?», мне отвечали: «Не переживайте, он скоро будет дома».
Обыск, вспоминает собеседница, длился примерно полтора-два часа. Свёкор как раз приехал к его окончанию. Из дома забрали технику, в том числе Юлин рабочий Macbook, документы, кредитки.
Времени на слёзы не было. Юлия с отцом Сергея поехали в Пресс-клуб. В здании, где находится офис, пропускная система, поэтому через турникет Ольшевских не пустили. На все их вопросы о произошедшем, вспоминает собеседница, администратор отвечал: «Здесь никого не было. Мы никого не видели». Выручили сотрудники других офисов. Ребят, подсказали они, увезли в Департамент финансовых расследований.
— Когда мы с отцом Сергея приехали к ДФР, было восемь вечера, Департамент закрылся. Мы стали стучать, но никто не открывал. В это время на входе начали собираться какие-то люди. Они тоже стучали, кто-то спросил: «Может, вы родственники сотрудников Пресс-клуба?» — «Да, я жена Ольшевского», — ответила я, и тут началось: «А я муж Шарко», «А я дочка Слуцкой». Так мы постепенно перезнакомились. Мы видели, как в окнах ДФР горит свет, но нам так никто и не открыл. В 21.30 мы разъехались по домам.
Ночь с 22 на 23 декабря Юлия не спала. В 6 утра она выехала в ДФР. День, вспоминает собеседница, был очень холодным, поэтому, когда здание открыли, она прошла внутрь. Надеялась хотя бы увидеть, как Сергея выводят. В это время, продолжает девушка, родственники других задержанных сотрудников Пресс-клуба искали близких на Окрестина и в РУВД, но безрезультатно.
— Только после обеда мне позвонил следователь по «делу Пресс-клуба» и сказал: в 10 утра Сергея задержали и сейчас он на Окрестина. Я спросила: «А где он находился всю ночь?», в ответ услышала: «На дружественной беседе», — передаёт тот разговор Юлия. — 23-го была среда, а в четверг можно передавать передачи. Знакомые помогли составить список необходимых вещей, и я стала собирать сумки.
В 8 утра Юлия уже стояла рядом с ИВС на Окрестина. Пока волонтёры помогали ей разобраться с передачей, следователь сообщил: Сергея снова повезут в ДФР. Такие же звонки получили и близкие остальных задержанных сотрудников Пресс-клуба.
— Я быстро отнесла передачу, и мы с другими родственниками стали недалеко от выезда из ИВС. Надеялись заметить своих хотя бы в окошко проезжающего буса, — вспоминает собеседница и говорит, что в этот момент у неё сдали нервы. — Казалось, я видела Сергея во всех выезжавших с Окрестина машинах. Чтобы не мучить себя, я решила поехать к ДФР и ждать там.
Накануне, пока Юлия находилась в департаменте, по камерам видеонаблюдения она заметила: в здании два входа — центральный и боковой. У Ольшевских приметная голубая машина, девушка придумала припарковаться так, чтобы муж заметил. Кроме того, на стекло она приклеила лист А4, где нарисовала сердечко. Хотелось, говорит, чтобы он понял: мы рядом и поддерживаем его.
— Оба входа в здании Департамента объединяет общая лестница, поэтому, когда я стояла у вахты, понимала: сегодня я обязательно увижу Сергея, — с дрожью в голосе вспоминает собеседница и описывает ту короткую встречу: — Как только его завели в помещение, я забыла обо всём. Я закричала: «Серёжа, я тут». Он остановился. Конвоиры, наверное, не ожидали, что я могу быть здесь, поэтому замечаний мне не делали. Пока они ждали лифт, я успела сказать мужу, что мы с родными его очень любим. Он ответил: «И я вас». С того дня мы с ним больше не виделись.
— А сердце в окне машины он заметил?
— Да, сказал, когда увидел, почувствовал гордость, — говорит Юлия. — Муж сильный по характеру человек, что бы ни случилось, он всё встречает с улыбкой. Я понимала: эта ситуация для него сложная, но он мужественно её воспринимает.
Первые дни после задержания Сергея Юлия жила у его брата. Квартира деверя расположена недалеко от Окрестина. Так, говорит, она знала, что находится рядом с супругом.
— До Нового года я надеялась, что в любой момент могут сообщить: «Сергея отпустили, забирайте». Я бы тут же помчалась, но, когда живёшь за городом, быстро не приедешь, — вспоминает Юлия, как тогда рассуждала. — Сейчас всё по-другому: я понимаю, что всё это быстро не разрешится.
25 декабря Юлия вернулась домой. В комнатах всё было перевернуто. Девушка не могла и не хотела ничего убирать, просто не поднимались руки. На помощь приехали мама с сестрой. За ними — родные Сергея. Близкие обсудили ситуацию, собрались духом и подготовили передачу на 26 декабря.
— К тому моменту мужа уже перевели в СИЗО на Володарского.
Отношения в семье Ольшевских построены на дружбе и доверии. По словам Юлии, они с мужем настолько связаны друг с другом, что она каким-то образом понимает, что нужно ему. А у него такое же по отношению к ней.
— В связи с задержанием у нас появилась традиция: на праздники, которые Сергей пропускает, и в важные для него даты я делаю ему вафельный торт со сгущёнкой. 22 февраля я приготовила сладкий подарок, купила пару носков и отнесла передачу, — описывает тот день собеседница. — Затем отправила им с Петей Слуцким открытки и перевела мужу на счёт денег, чтобы он мог в СИЗО отовариваться.
3 марта Юлии пришло письмо, которое Сергей написал 22 февраля — до того, как получил передачу. В нем сказано: «Очень жду от тебя свой праздничный тортик». На завтра за этим конвертом прилетел следующий — за 23 февраля, а там спасибо за угощение и просьба: «Положи мне на счёт немного денег».
— И я такая: блин, совсем забыла про деньги! Полночи не спала, утром побежала на почту, сделала перевод на счёт, — вспоминает ту мартовскую суматоху Юлия. — А потом получаю от мужа письмо за 24 февраля: «Спасибо за перевод». И я вспомнила, что деньги я ему всё же положила. Просто в этой суете — дом, работа, Володарка — совсем потерялась.
Сергей тоже придумывает, как поддержать жену. Незадолго до дня свадьбы он нарисовал и отправил друзьям открытки, которые попросил передать Юле к важному семейному событию.
— В день свадьбы ребята привезли мне цветы и эти открытки, было очень трогательно и приятно, — не скрывает эмоций собеседница.
Адвокат Сергея шутил, что в СИЗО его клиенту, в принципе, нравится. Только скучает по жене и не хватает интернета.
— Сергей очень активный. Думаю, он уже придумал много новых проектов, — улыбается собеседница и вспоминает его идею, которая сильно взбодрила её: — 5 марта я открываю от него конверт, там написано: «Весьма срочно». Я испугалась, читаю: «Значит, так (в этот момент я представила его интонацию), сейчас взяла себя в руки и чтобы больше не ревела». И тут до меня дошло: да, ситуация случилась, но нужно собраться, ведь всё будет хорошо. Казалось, мне не хватало от мужа именно этих простых слов.
— Если бы увидели Сергея сейчас, что бы ему сказали?
— Я бы расплакалась.
— Муж же вас попросил…
— Я знаю, но это непросто, — улыбается девушка. — А сказать бы я ему хотела, что я его люблю и им горжусь. Я пишу ему об этом во всех письмах.
Фото – из личного архива Юлии Ольшевской
Кожны тыдзень атрымлівай на пошту: якасныя магчымасці (гранты, вакансіі, конкурсы, стыпендыі), анонсы івэнтаў (лекцыі, дыскусіі, прэзентацыі, прэс-канферэнцыі) і карысны кантэнт
