Александр Старикевич: «Эталонного уровня солидарности мы ещё не достигли»

Мы записали подкаст-интервью с Александром Старикевичем – издателем интернет-газеты «Салідарнасць» (до 2006 года газета выходила в печатном виде), экс-главным редактором газеты «Беларускі Час» – чтобы найти ответы на эти вопросы.

– Солидарность беларусов и, в частности, беларусских журналистов восхищает и вдохновляет сегодня весь мир. Многие говорят, что такая солидарность – впервые в истории Беларуси. Но действительно ли впервые?

«Я вам не скажу за всю Одессу», как поётся в известной песне. Историю Беларуси, как очевидец, я могу обсуждать с 80-х годов. Но за время моей работы с 1990 года – да, такая солидарность впервые, вне всякого сомнения. Более того, если говорить об обществе в целом, то дефицит солидарности до недавнего времени был одной из главных проблем нашей страны.

Нынешний всплеск прекрасен и он изменил намного к лучшему ситуацию. Но солидарности много не бывает. Я бы хотел, чтобы этот процесс развивался. Какого-то эталонного уровня в этом плане мы пока ещё не достигли.

– Насколько знаю, в истории Беларуси всё же есть яркие примеры журналистской солидарности. 2003 год. Ряд независимых газет не может печататься в беларусских типографиях, с газетами без объяснения причин расторгают договоры. И вот тогда «Белорусская деловая газета» выходит под шапкой газеты «Салідарнасць». Расскажите, как это было.

Отдельные случаи взаимной поддержки были на протяжении всего времени. Просто сейчас мы говорим о массовой солидарности людей в целом, а не только среди журналистов.

Что касается той истории, всё было довольно просто. В 2003 году, в июне, Министерство информации приостановило выход «Белорусской деловой газеты» – как обычно, по каким-то своим замечательным претензиям к независимым СМИ.

Пётр Марцев, издатель «Белорусской деловой газеты», с которым мы были очень дружны, обратился ко мне с вопросом, можно ли выпустить его газету, но фактически под шапкой «Салідарнасці» – провести такую акцию солидарности. То есть полностью перенести контент, дизайн «Белорусской деловой газеты», а сверху оставить логотип «Салідарнасці». Дело в том, «БДГ» было запрещено печататься не только в Беларуси, но и в любой другой стране мира.

Я согласился, хотя мы оба понимали, чем это закончится. Один такой выпуск «Салідарнасці» действительно вышел. После этого типография расторгла договор уже с нашим изданием. В добавок мы получили совместную проверку от Комитета госконтроля и Министерства информации, которая нас неплохо «раздела».

Но никто ни о чём не пожалел. С моей точки зрения, в той ситуации такой выпуск «БДГ» был безальтернативным выходом.

Потому что, если мы будем пытаться выживать по одиночке, нас так по одиночке и передавят.

Такой подход был у меня всегда. При всех предсказуемых последствиях и уже зная, чем закончилась та история, я снова поступил бы так же, оказавшись в аналогичном положении.

– А как отреагировали читатели, медиасообщество на то, что «БДГ» вышла под шапкой «Салідарнасці»?

Предполагаю, что реакция была разная. Но та, что дошла до меня, представляла собой только одну поддержку. Приезжали люди, говорили, что мы молодцы. Развозить тогда тираж по разным точкам нам тоже помогали волонтёры.

Я бы отдельно отметил реакцию учредителя газеты «Салідарнасць» – Белорусского независимого профсоюза, поскольку издание не было моей личной собственностью. Несмотря на последствия, я тоже получил его поддержку. Хотя учредитель понимал, что не самая радостная история случилась.

– Но такая акция солидарности была единичной?

Нет, продолжение истории было. Если не ошибаюсь, ещё одно издание опубликовало под своей шапкой новый выпуск «БДГ». Название, к сожалению, не помню. Но итог был таким же – «пристрелили» и эту газету. 

Поэтому наши попытки были из серии «Я хотя бы попробовал», пусть даже с заведомо известным результатом. Но мы это сделали.

– В 2020-м давление властей на независимые медиа называют беспрецедентным. А как это было 20, 10, 5 лет назад. Самый ли сложный период сейчас?

Тяжёлых периодов хватало. Когда ты сейчас находишься в центре шторма, то он, безусловно, кажется самым сложным. Это связано с целым рядом обстоятельств, а не только давлением властей.

Будем говорить прямо, редакции независимых медиа уже многие месяцы перманентно находятся в абсолютно экстремальных условиях – стресс, нервные, физические перегрузки и многое другое. Ведь всё началось даже не с предвыборной кампании, а ещё весной – в связи с коронавирусом. Резко увеличились информационные потоки и нагрузки.

Я пытаюсь открутить время назад и вспомнить, как было раньше. После 2010 года, когда была очередная избирательная кампания, было относительно – «относительно» подчёркиваю – спокойное десятилетие. Я и близко не назову его нормальным, потому что за этот период произошла масса недопустимых вещей. То же «дело TUT.BY», или «дело БелТА», как его чаще называют. То есть примеров, когда нарушались права журналистов у нас хватало всегда.

Но если суммировать все сложности, которые свалились на нас в 2020 году, – этот год, пожалуй, оправдывает звание високосного.

– Сейчас многие люди, в том числе медийщики, сравнивают происходящие события с «хардкором» 90-х. Действительно ли мы вернулись в тот период?

90-е годы были для прессы ещё относительно лайтовые в силу того, что нынешний режим начал формироваться только в их середине. Было много разных «дырок», которые позатыкали постепенно.

Хотя давление на прессу началось буквально через считанные месяцы после избрания Лукашенко. Ещё до конца 1994 года была известная история с «белыми пятнами» в газетах.

Однако не могу сказать, что и правительство Вячеслава Кебича пылало особой любовью к независимым медиа. Тоже были и суды, и различные наезды.

Но если сравнивать с тем, что происходит сейчас, то тогда, конечно, было просто курортное время.

Именно в 90-х было возможным и перспективным создать в Беларуси с нуля общественно-политическое независимое медиа. Ряд газет до сих пор едет на багаже 90-х – на том, что было заложено тогда, на той популярности. Потому что тогда общественно-политические медиа приносили деньги. Это был бизнес, причём выгодный.

Думаю, многие медийщики вспоминают то время с известной ностальгией, потому что и тиражи, и условия, и отношения с рекламодателями в целом были на вполне приемлемом уровне. Именно тогда, в 90-х, был создан определённый запас прочности, который позволил, например, той же «БДГ» продержаться до 2006 года, несмотря на серьёзный прессинг, начавшийся с 2003-го – когда пошла уже «игра на убийства».

– Ваше издание – газета «Салідарнасць» – тоже среди рекордсменов по репрессиям со стороны властей. Давайте сделаем небольшое резюме того, что было и есть.

Краткая история «Салідарнасці» опять же начинается с 1991 года. Газета была создана Белорусским независимым профсоюзом и на протяжении многих лет была фактически «многотиражкой для своих» – для членов профсоюза. Четыре страницы формата А3. Осенью 2002 года газета перестала выходить, её собирались закрывать и ликвидировать свидетельство.

Но как раз тогда новый руководитель Федерации профсоюзов Беларуси (ФПБ), который пришёл из Администрации Президента, выгнал меня с должности главного редактора газеты «Беларускі Час» (издание ФПБ). А за мной ушла и значительная часть команды редакции. Мы решили попробовать сделать что-то своё, раз уж оказались в таком интересном положении.

Но в то время зарегистрировать с нуля независимую общественно-политическую газету в стране уже было практически невозможно. Оставался вариант найти свидетельство издания, которое можно использовать. И вот тут всё совпало. Весной 2003-го мы сделали резапуск газеты: увеличили и количество страниц до 16, и по качеству, надеюсь, вышли на другой уровень.

Но шторм, как я уже говорил, был постоянный. Вышли пять номеров газеты, затем – вынужденная пауза, потом возобновили выход, меньше года проработали…

И случилось самое ужасное, что только может быть, – в октябре 2004 года зверски убили журналистку нашего издания Веронику Черкасову.

Это преступление до сих пор не раскрыто. При чём я не видел у властей особого энтузиазма в плане расследования.

В 2005 году нас вместе с рядом других независимых газет выбросили из монопольных систем распространения – «Белпочты» и «Белсоюзпечати». Это было перед президентскими выборами 2006 года – чистой воды политическая акция, хотя всё преподносилось как «отношения между субъектами хозяйствования», ничего личного.

Тогда мы задумались, как быть дальше. «Жирка» из 90-х у нас не было, потому пытаться работать в формате «выпускаем газету и распространяем самостоятельно» – это был для нас тупиковый путь. «БДГ» тогда уже жила пару лет в таком режиме – становилось понятно, что даже у этой газеты иссякают силы.

Поэтому мы решили переместиться в онлайн. Благо, это оказалось намного дешевле. Так мы начали осваивать новую среду.

Затем были многочисленные не объявленные блокировки, которые длились когда несколько часов, когда – около месяца. За эти блокировки ни одна организация не брала на себя ответственность: сайт был просто недоступен – и всё.

Доставалось и нашим журналистам, и меня в разные инстанции вызывали. Сейчас наш сайт тоже заблокирован, но в списке блокировки десятки других интернет-ресурсов. Однако в общем и целом, думаю, есть те, кому по репрессиям досталось больше. Ну а как работать дальше – время покажет.  

Послушать подкаст-интервью полностью можно здесь:

Наталья Гантиевская, Пресс-клуб

Фото на заставке: «Радио Свобода»

---

От 13 до 15 суток присудили задержанным журналистам TUT.BY, БелаПАН, Onliner, «Белорусы и рынок», «Белсат»

«Именно сейчас я ощущаю собственную значимость»: как работают беларусские журналисты в условиях давления и дезинформации

Фотожурналисты: «Носить на себе надпись “Пресса” – это быть мишенью»

«Иначе как репрессии в отношении независимых СМИ это не назовёшь». 4 газеты не могут печататься в Беларуси

 

---