Почему беларусам опасно читать беларусские новости в российских источниках? Почему беларусские независимые медиа более влиятельны в Беларуси, чем российские либеральные – в России?
«Читаю новости про Беларусь – в российских медиа» – так ответила наша респондентка на вопрос, где она узнает новости. Мы вспомнили текст прошлого года «Хорошие русские» СМИ отучают беларусов от беларусской повестки — и попросили старшего аналитика проекта Media IQ Павлюка Быковского прокомментировать феномен, когда беларусы узнают о своих новостях из медиа другой страны.
— По данным Chatam House, аудитория, читающая только российские либеральные медиа, не является доминирующей. Многие беларусы продолжают читать и беларусские, и российские независимые СМИ. При этом государственные СМИ (как белорусские, так и российские) имеют более высокие показатели потребления.
С другой стороны, есть сегментация аудитории, и вот здесь все намного интереснее и сложнее. Некоторым людям очень нужен доступ именно к альтернативной информации, чтобы составить собственное впечатление. Есть люди, которым важно читать и беларусские государственные СМИ, и беларусские независимые СМИ. Есть те, кому важно читать и беларусские независимые, и российские независимые медиа, а есть те, кто читает, например, The New York Times на английском. А ещё есть до трети жителей страны, которые не следят за новостями в СМИ. И у нас получается большая разнонаправленная картина.
Но в целом нужно признать, что влияние российских медиа на белорусскую аудиторию достаточно высокое — и за счет высокой доли российского контента на беларусском телевидении, и из-за привычки следить за новостями в российских СМИ у аудитории старшего поколения и из-за представления о безопасности получения информации из российских либеральных СМИ, в то время как многие беларусские независимые СМИ получили ярлык экстремистских и за пользование ими можно пострадать.
— Если человек хочет знать, что происходит в Беларуси – а смотрит и читает российские либеральные медиа – то он получает российский взгляд на беларусов.
Это примерно как следить за событиями в Беларуси с помощью The New York Times. Что не так? Это хорошее издание, когда произойдет что-то глобальное – оно сообщит. Некролог Лукашенко The New York Times точно напишет. Но менее масштабные новости из Беларуси им нужны редко.
Точно так же российские либеральные медиа обязательно напишут о крупных событиях в Беларуси и дадут свою интерпретацию. Но эта интерпретация может выглядеть необычной для беларусской диаспоры за границей и еще более странной для беларусов, живущих в стране.
Важный момент: всю информацию, которую российские медиа публикуют, они узнают из российских СМИ или из беларусских независимых. Собственных корреспондентов в Беларуси у них нет. То есть они будут брать только очень значимые события и пользоваться вторичными источниками. Иногда они приглашают беларусов дать комментарий – и это хорошо. Но это только комментарий.
А оценку события, определение его в иерархии важности – это всегда делает редакция, которая не держит руку на пульсе беларусских событий.
Если мы живем в Беларуси, то нам, например, важно знать, как изменилось налогообложение для ИП. Важно ли это для россиян? Я не знаю. Нам важно, что с беларусскими номерами нельзя будет въехать в страны ЕС. Для россиян такое событие произошло уже давно и не выглядит новостью, а гармонизация санкций для беларусов произошла недавно Есть бесконечное количество вещей, которые влияют на жизнь беларуса, но которые россиянам не интересны. Поэтому разрушительный ураган, пронёсшийся по Беларуси, стал темой для беларусских СМИ, а из российских можно было узнать об аналогичных проблемах в российских регионах, но не в Беларуси.
А иногда в российских независимых медиа, поскольку они опираются на вторичную информацию, происходит искажение и появляются истории вроде того, что беларусов лишают внутреннего паспорта (а у нас нет внутренних и зарубежных паспортов, это не наша, а российская реальность). Для беларусского независимого СМИ это была бы невозможная ошибка.
У нас нет понятия «одиночный пикет», «подсудимый», беларусским «экстремистам» можно мечтать о том уровне дискриминации, которому подвергаются российские «иноагенты», ведь в беларусской реальности речь идёт о репрессиях и тюрьме, а не о дискриминации.
— Когда мы пытаемся от «хороших русских» узнавать что-то о происходящем, например, о российско-украинской войне, всегда есть угроза того, что мы столкнемся с искажением.
«Читать быстро, заходить не больше раза в день». Что и как смотрят и читают в Беларуси?
Например, даже либеральные российские СМИ часто используют понятие СВО или слово «конфликт». Недавно было опубликовано обращение нобелевских лауреатов, и в английском варианте использовалось слово «война», а в русском – слово «конфликт». А это уже – разная оценка, которая влияет на восприятие происходящего.
Еще один момент: из российских медиа мы получаем информацию только о крупных с точки зрения россиян событиях, и из мировых новостей – тоже только крупные события. А крупные события мировой повестки – это большей частью катастрофы, теракты, конфликты.
И очень легко складывается ощущение, что Беларусь – мирное место, где ничего страшного не происходит и, в общем, все хорошо. А весь мир ужасно неустойчив, там постоянно что-то взрывается, горит, в кого-то стреляют.
У нас всех есть стремление потреблять сенсационные новости, мы так устроены. И даже читая беларусские СМИ, мы бы все равно столкнулись с яркими, захватывающими событиями. Но если мы получаем только их, а про неприятные вещи о Беларуси ничего не узнаем, восприятие мира очень сильно меняется. Эта склонность к сенсационным новостям в сочетании с ограниченным доступом к разнообразной информации о Беларуси создает искаженную картину реальности.
Когда человек постоянно сталкивается с драматичными новостями о событиях за рубежом, но не получает достаточно информации о проблемах внутри страны, у него может сформироваться ложное ощущение относительного благополучия и стабильности дома.
Это информационное искажение создает благоприятную почву для восприятия государственной пропаганды, которая активно продвигает идею о стабильности и безопасности внутри страны на фоне «хаоса» во внешнем мире. Человек становится уязвимым к госпропаганде. Потому что «а кто же это у нас такую стабильность устроил? Александр Лукашенко!». Так появляются люди, которым не нравится Лукашенко – но стабильности очень хочется.
— В США было исследование о том, как на демократических избирателей повлияло распространение The New York Times в регионах – и оказалось, что избиратель, который отдает предпочтение этому медиа, демобилизуется.
Потому что The New York Times, будучи качественным изданием, пишет о событиях крупного масштаба в США, но сама избирательная кампания происходит на уровне штата, а не национальном уровне. А в итоге демократические избиратели, которые читают The New York Times вместо региональной прессы не ходят голосовать за демократического кандидата у себя в штате, и демократический кандидат проигрывает.
Примерно такая же демобилизация происходит, если не следить за беларусскими новостями. Появится уверенность, что ничего интересного в этой стране не происходит, так зачем же мне прилагать усилия, к чему-то готовиться, что-то делать?
Например, история с Навальным. Можно открыть большой список тех, кто умер в беларусских тюрьмах (Витольд Ашурок, Николай Климович, Александр Кулинич, Игорь Ледник, Алесь Пушкин, Вадим Храсько), людей, которые стали символом сопротивления (как, например, Мария Колесникова), но почему-то смерть Навального беспокоит нас сильнее. Мы не говорим, что это незначительное событие, но у нас есть свои болячки, о которых нужно говорить, вещи, которые должны бы были затрагивать беларусов больше. Но когда из каждого утюга звучит история про Навального – то он будет привлекать больше внимания.
Как преследуют журналистов в Беларуси. Проект «Пресса под прессом»
Медиаэффект, который возникает из-за того, что ты следишь за чем-то работает так: люди, про которых тебе рассказывают медиа, кажутся тебе близкими, появляется эмпатия к ним. Но если не смотреть только российские либеральные телеканалы, то возникает другая иерархия – кто интересен, кто важен.
Но ситуация такая, какая есть. Никого не заставишь против воли что-то читать или смотреть. Есть конкуренция. И в значительной степени российские либеральные медиа забирают часть аудитории у беларусских медиа, хотя это не так катастрофично, как на первый взгляд кажется.
— Беларусские независимые медиа более узнаваемы и влиятельны в Беларуси, чем российские либеральные медиа для российской аудитории. В России больше населения, поэтому если говорить просто о цифрах, то цифры у них выглядят большими, у нас – маленькими.
А если смотреть процент охвата населения Беларуси и охват населения России – то, за исключением Москвы, Питера, еще каких-то крупных городов, – для большинства жителей России либеральных медиа не существует.
Охваты того же «Дождя» или «Медузы» в сравнении с населением России – маленькие. А у тех же «Зеркала» или «Нашай Нівы» – довольно большой охват среди населения Беларуси. Возможно, не такой замечательный, как хотелось бы, но большой.
Беларусы больше смотрят беларусское, хотя им порой кажется, что это не так. Просто многие смотрят и то, и то. Есть те, кто хочет принципиально смотреть на русском языке, есть те, кому больше нравится читать международные новости из российских изданий – и это нормально.
Тем, кто хочет держать руку на пульсе и критически оценивать события у себя в стране – стоит брать разный набор источников, а не что-то одно. Так мы лучше понимаем, что произошло на самом деле.
Подготовлено Пресс-клубом Беларусь
Кожны тыдзень атрымлівай на пошту: якасныя магчымасці (гранты, вакансіі, конкурсы, стыпендыі), анонсы івэнтаў (лекцыі, дыскусіі, прэзентацыі, прэс-канферэнцыі) і карысны кантэнт
