Политическая борьба частично перемещается в цифровое поле. Прогноз экспертов: новые цифровые репрессии и меньше нейтральных новостей

Авторка проекта и директорка Центра новых идей Леся Рудник представила четыре части исследования:

• анализ мнений медиаэкспертов и политических аналитиков о состоянии, эффективности, вызовах и перспективах для цифровых проектов как части беларусского демократического сопротивления;
• результаты опроса продемократических беларусов по отношению к эффективности цифровых инициатив;
• обзор беларусского законодательства на предмет регулирования онлайн-пространства;
• и результаты мониторинга прорежимных и продемократичных политических нарративов на двух цифровых платформах – Telegram и TikTok.

Само исследование можно найти по ссылке. Проект реализован Центром новых идей в партнёрстве с Фондом им. Фридриха Эберта при информационной поддержке Пресс-клуба Беларусь.

Вы можете посмотреть видео презентации на нашем Youtube-канале. Исследование представила авторка проекта и директорка Центра новых идей Леся Рудник, а прокомментировали политический аналитик Артём Шрайбман и юрист Андрей Сушко.

Соцсети, онлайн-платформы, программное обеспечение и приложения расширили возможности демократического сообщества Беларуси. Беларусский режим также вошёл в цифровое пространство, где конкурирует за электорат, угрожает политическим оппонентам и распространяет пропаганду. Цель исследования – изучить аспекты цифровизации беларусской политики.

Из выводов исследования

Сегодня, когда цифровые платформы стали неотъемлемой частью жизни многих граждан, а режим Лукашенко вытеснил демократическое сопротивление в онлайн, политическая борьба как минимум частично перемещается в цифровое поле, добавляя ещё одну плоскость политической конкуренции между сторонниками режима Лукашенко и сторонниками демократических сил. Вне зависимости от того, насколько активно в этой цифровой борьбе участвуют «обычные» беларусы, она будет всё больше отражаться на всём обществе, проявляясь в разных эффектах. В первую очередь — в форматах новых цифровых репрессий. Во вторую — в сужении возможности потреблять нейтральный контент и новости в нейтральной подаче.

Какие тренды обнаружены в форме подачи контента в Telegram и TikTok

Во-первых, в TikTok преобладают развлекательные и легкие форматы, например, ликбезы или видео-разоблачения. В Telegram в первую очередь публикуются аналитические и информационные материалы.

Во-вторых, в некоторой степени превращаясь в новостную площадку, Telegram чаще становится местом для публикации реакций на текущие события, сегодняшние новости, высказывания. При этом в TikTok чаще встречались видео, не связанные с событиями недавнего времени. Так, например, как провластные, так и продемократические аккаунты публиковали видео 2020 года или вовсе времен СССР. На многих провластных аккаунтах в TikTok часто размещались короткие видео-пояснения об историческом происхождении бело-красно-белого флага или Беларусской Народной Республики. В TikTok-аккаунтах продемократической направленности часто встречались материалы с развенчанием мифов об успехах режима Лукашенко, разоблачением дезинформации или языка вражды, транслирующихся по государственному телевидению.

В-третьих, прорежимные аккаунты в TikTok активно подсвечивают персону Николая Лукашенко, часто романтизируя его как кумира беларусской молодежи или «краша» (объекта обожания — прим. авт.) беларусских девушек.

В-четвертых, мониторинг провластных Telegram-каналов выявил сетевой характер публикаций: одинаковые месседжи распространяются по сети прорежимных каналов через репосты. Прорежимные медиа характеризуются чрезвычайно высокой активностью и скоростью реакции на события. Можно предположить существование каких-то центров, которые помогают сетям реагировать на события «единым медийным фронтом», опираясь на  подготовленные для них главные нарративы и трактовки событий. Кроме того, стоит обратить внимание на формирование у каждого из ярких прорежимных спикеров собственного стиля. Григорий Азарёнок отличается агрессивностью и очернением противников, Бондарева — «антипольскостью и антилатинскостью», Пустовой — постами по-беларусски, Дзермант — евразийством. Некоторые пропагандисты настолько радикальны в высказываниях, что по сравнению с ними Лукашенко выглядит очень либеральным, мягким и понимающим политиком. В свою очередь, у продемократического лагеря большая доля постов уникальна.

В-пятых, в TikTok используются хештеги, которые помогают продвигать контент на платформе и часто привлекают оппонентов. В TikTok зафиксирована активность комментаторов, которые используют одни и те же фразы под видео с выступлениями Лукашенко. Например, «бчбесы», «звериное рвение к власти», «кзбесы», «голосовала в 1994 году за Лукашенко, а не Кебича». Под провластными хештегами, такими как «#забатьку», можно наблюдать многочисленные видео с контентом от украинских аккаунтов, продвигающих повестку против режима Лукашенко и против войны. Наиболее изменчивый и растущий хештег — «#лукашенко»: за анализируемый период вышло более 4,5 тысяч видео, количество просмотров совокупно возросло на 500 миллионов.

В-шестых, если у продемократических спикеров большинство публикаций основаны на внутренней беларусской повестке, то у прорежимных спикеров большое количество постов касается обсуждения контекста, политических событий других стран, в первую очередь западных.

Мониторинг провластных и продемократических нарративов в Telegram и TikTok 

 

Артем Шрайбман, политический аналитик:

— То, что цифровой проект неэффективен в условиях кризиса идей, а НГО недостаточно используют цифровые инструменты для вовлечения людей – эти два тезиса правдивы, но они уводят в сторону. Причина глубже – в уровне апатии беларусского общества и нежелании связываться как с НГО, так и с политическими акторами. В такой ситуации кризис идей или вовлечения людей в какие-то цифровые проекты – не первопричина проблемы, а следствие того, что беларусское общество по объективным причинам сегодня не представляет акторам такого же запроса как в 2020 году.

Беларусское общество изменилось под действием репрессий, разочарования, пропаганды. Игнорировать это и считать, что общество сегодня хочет ровно столько же идей (но у нас кризис идей), что общество требует вовлечения (но мы не можем найти цифровые инструменты, чтобы до него достучаться), – мне кажется неправильным взглядом на ситуацию.

Из исследования я увидел, что есть три цели цифрового активизма:

1) распространение информации,
2) мобилизация людей на действия,
3) в исключительных случаях – прямое действие как хактивизм.

И первые два пункта не являются чем-то уникальным для Беларуси, для политики в целом. Сто процентов нашей жизни оцифровано: мы слушаем музыку, смотрим кино, заказываем еду через цифровые платформы. Политики и гражданское общество, они как сервис – просто идут за людьми туда, где люди сегодня находятся. Является ли цифровой активизм чем-то самостоятельным или каким-то феноменом или это всего лишь этап эволюции политического активизма? Рано или поздно цифровой активизм всё равно, как ему и должно, будет надстройкой над офлайновым участием и гражданским активизмом.

Конкретные преимущества цифрового активизма: возможность легче достигать адресата, больше доступных форм солидарности и мобилизации, чуть больше анонимности, властям технически сложнее бороться с цифровым активизмом.

А здесь  – видео встречи на английском языке.

Подготовлено Пресс-клубом 

---